Родство
«Укрáина моя родная», — так говорил мой дед Арон (Аркадий). Он вырос в Каменец-Подольске и лишь в конце 20-х Переехал в Москву, стал мостовщиком, потом связистом. А мой дед Пейсах (Петр) тоже родился в Каменце И до поступления в гимназию говорил по-украински не так хорошо, Как на идише, но все-таки гораздо лучше, чем по-русски. Всю жизнь прожив в Ленинграде, дед Петр не смог позабыть Высокий берег реки Смотрич, турецкий мост, Мельницы на земле, арендованной у польского графа…
Нюся Мошковна Студниц, моя бабушка по материнской линии, Родилась в городке Бар, который теперь отнесен К Винницкой области. Закончила инженерно-экономический Институт в Харькове. Оказавшись в Москве в конце 30-х, Бабушка превратилась в настоящую жительницу столицы И даже по-русски говорила практически без акцента И с характерной певучестью старомосковской речи. И все равно Украина оставалась для нее, еврейки, москвички, Местом юности и сиротства, обителью первой любви.
Моя мама родилась в Москве, отец — в Ленинграде. В детстве родители бывали у родных, которые выжили и вернулись «на Украину». Гостили в Каменце, под Винницей, В Киеве и Одессе. За двадцать лет, которые я провел В бывшей империи, мне довелось побывать в Украине Только один раз, летом 86-го, на Луганщине. Уже потом, Американцем, иммигрантом, я в первый раз приехал в Киев — Сначала один, потом вместе со старшей дочкой Мирой, Ей было семь лет. До аннексии Крыма оставалось полгода.
Когда я бывал в Украине в постсоветское время, меня Охватывали смешанные чувства. Это земля моих дедов и бабок, Земля, в которой укоренилось наше семейное древо. В этом мой опыт типичен для бывших советских евреев. Мог ли я думать об Украине как только о той стране, Где мои предки появились на свет, ходили в синагогу, Работали на земле? Нет, я не мог не думать об Украине Как месте на карте Европы, где во рвах и ярах Лежат наши родные кости — кости убиенных евреев.
Зачем я пишу об этом? Затем, что 24 февраля Противоречия отошли на второй план. Теперь Украина Стала родной. В нее вонзились российские батальоны. Теперь Украина — жертва имперской агрессии. Жертва Неоколониальной войны. Страна, с которой Я чувствую родство и солидарность. Мне Мучительно больно, что войска России, страны Моего первого языка, топчут землю Украины, Несут смерть и насилие. Мучительно больно. И стыдно.
Думая о войне в Украине, я не могу не обращаться В мыслях к тем, кто носит российскую военную форму, Особенно к генералам и адмиралам российским. Хоть бы один из вас отказался выполнить высшую волю убийц. Хоть бы один уподобился генералу-лейтенанту Шапошникову, Русскому герою, который тогда в 62-м отказался отдать Приказ. Не стал стрелять в новочеркасских рабочих. О российские командиры, не разрушайте хоть то немногое, Что еще осталось от нашей памяти и нашей любви.
Будь проклят тот, кто отправил российских солдат Убивать Украину, умирать на земле моих предков.