“Я бы хотела говорить о поэзии. О том, как читать современную поэзию. О Гронасе, Дашевском и Бородине. Но сейчас не время и не место”. (Из речи Аллы Гутниковой на суде по делу студенческого журнала DOXA, апрель 2022)*

Роману Шишкову и Петру Кочеткову

Овечка Освенцима, вот бы о Бородине, о Гронасе, Ярцеве, о Седаковой, Дашевском, но слово теперь на освенцимном всходит огне, и послефевральское тянется к жизни довеском: то розой расстрельной взойдёт из ребра небродский ровесник, ночной пулемётный волчара, то бедный студент, уродившийся в это вчера, про озеро пишет — и мы начинаем сначала:

— На первый-второй аронзон рассчитайсь аккурат, одной слепотой и прощением живы, атыкак; так Боже, не видя — о, братоубийственный брат! — вдыхает весну в сотворяемый детский затылок: блаженный Амелин, оставим у сердца в живых, пусть яблоку сна, виноградной достанется мине; час ужаса пробил в твоих волосах голубых, но кэнсэллинг нас не покинет.

Ты вещи весны именуешь, как хмурый Адам, край белого польта чуть-чуть в неземное продёван: вот этот — достанется раю, дождю, облакам, к чему б ни призвал в овоенье своём непутёвом; и что ему наши «никак» и «нигде», ночные чс, огнемётная роза штурвала! Вдоль озера бродит, бабачит о белом листе — и светится, как не бывало.

03.05.2022 Электросталь

Так страшно у себя в груди, Как будто Мишу бьют — Скорее, Кира, подойди, Быстрей, тут Мишу бьют

— Борис, во глубине груди Другой другому — брут — Господь, поближе подойди, Ты плохо ловишь тут

Поближе, говорю, померк, Но не свети в меня Возьми из памяти четверг Невыходного дня

Пусть ярче на губах кровит Некалендарный свет Слова срастутся в алфавит Без неродного «z»

— Мы райский ветер над травой Ручной облакомер Гранат над бедной головой Ребёнка с ОКР

Где весь его подводный слух И весь подземный газ Поют мы белый свет потух Мы утро белый свет потух Не трогай нас

05.05.2022 Электросталь

девятое мая

I.

поедем страной дофевральской которой нет на фоне весеннем убитом каком-таком как будто ручное время расстрельный свет в руке обернулось и стало зерном цветком

как будто тем утром зимним и внеземным в котором болящие «с» и «р» уставшее тело стало вода и дым уставшее время гигантский облакомер

лишь мальчик со смертным пульсом накоротке какой ты рассыпчатый господи не сломай цветочную бомбу поднимет в одной руке за свет ошалелый и невоенный май

II.